Еженедельная передача: RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Россия и НАТО

ЛГ: Совсем недавно завершился визит генсека НАТО Андерса фон Расмуссена к нам в Москву. По итогам переговоров стороны заявили о намерении сотрудничать, невзирая на разногласия по Грузии и расширение альянса на восток. Однако поддержать проект договора о европейской безопасности генсек НАТО отказался, заявив, что не видит в нем необходимости. В интервью радиостанции «Эхо Москвы» он отметил, что, конечно, «мы готовы к обсуждению его идеи, но я не вижу необходимости в новом договоре». На взгляд российских экспертов, Расмуссен продемонстрировал свою неготовность обсуждать договор о европейской безопасности. Сегодня его заявление позволяет предположить, что он не вник в суть предложения.

ПШ: А чего приехал тогда, если не вник?

ЛГ: Приехал, понятно чего.

ПШ: Приехал просить транзита. Пожалуйста, помогите нам. Самолетом…

НБ: Нет. Молодцы. Натовцы просто молодцы. Вы знаете, я думала, что после Грузии они никогда с нами не будет говорить. Помните, какие были резкие заявления?

ПШ: Конечно.

ЛГ: Мы им нужны. В Афганистане мы им нужны.

НБ: Они нам больше нужны. Кто будет с талибами воевать? Кто будет южные рубежи охранять? У нас все военные уровня секьюрити. В этой ситуации я разбираюсь. Потому что, вы помните, когда талибы побеждали? Там просто стон стоял. Потому что некому охранять границы. Наркотрафик. И вся эта толпа, которая в войну вовлечена, которая держится на американских деньгах, на американской армии, — вся к нам. Это не шутки. Это реальность.

ЛГ: Конечно, не шутки.

НБ: Это жуткий вопрос. Пожелаем им здоровья и благополучия.

ЛГ: Это конечно. Но они тоже хотят нас использовать. Поскольку мы там все-таки однажды победили.

НБ: Да ну что вы?

ПШ: Летом целая команда туда ездила по вызову американцев. По просьбе.

НБ: Я не разбираюсь в этих военных вопросах. Не берусь судить. Я внимательно послушала, когда вы читали, что же они предложили. Я аплодирую натовцам за то, что они сами прервали это молчание и это напряжение. Они сказали: давайте, ребята, попробуем. Предложили что-то реальное, что-то конкретное.

ЛГ: У нас есть уже договор по самолетам, по перелетам.

НБ: Самолеты — раз. Но вот что нам мешает идти конкретными шагами? Даже все русофилы, государственники, те люди, которые всегда отстаивали величие России как государства, предлагающие вставать с колен, все равно говорят, надо дружить с американцами и с НАТО.

ЛГ: Чтобы вставать в американских ботинках.

НБ: Это ясно. И риск был в том, что они не захотят. Но они захотели. Молодцы! Надо хвататься за это. И вот то, что они говорят, что не поняли, не въехали, — это…

ЛГ: Игра?

НБ: Нет. Не нужен никакой новый договор. Я вот как раз работаю — больше, чем с НАТО, — я работаю с Советом Европы и с Еврокомиссией. Там все в порядке.

ПШ: А зачем нам это нужно?

НБ: Нам нужно наше величие. Вот показать, что их договоры нас не устраивают. Это у них там двойные стандарты, а нам надо, чтобы все по-нашему. И нам нужны хоть какие-то инициативы, чтобы поставить себя в центр внимания. Это не получается. Надо перестать это делать.

ПШ: Вообще, какая-то искусственность этого предложения ощущалась.

НБ: Абсолютно. Если вы его не читали, то посмотрите. Там нет ничего, что отвечало бы интересам хоть кого-нибудь, кроме инициаторов, чтобы просто об этом говорили. Что-нибудь другое бы предложили. Надо предлагать такое, чтобы привлечь содержательно внимание.

ЛГ: А мы можем с ними сотрудничать на взаимной выгоде?

НБ: С кем с ними? С Европой или с НАТО? Разница большая.

ЛГ: С НАТО.

НБ: Это разные вещи.

ПШ: Ну хорошо. С Европой.

НБ: С Европой надо, конечно. И это уже идет. Просто не надо никому навязывать. Вот есть Европа. Она более или менее организованна. Все мы ее ругаем, но там как-то более или менее нормально. Всем хочется в Европу. Всем хочется в зону евро. Вот на Новый год все туда ехать собираются. Дети там учатся и так далее. Там организованное пространство. Если мы хотим с ними сотрудничать, то надо принимать эти правила. Просто надо их принять.

ЛГ: Просто надо быть хитрее.

НБ: Все предложения, что нам от Европы не подходят, — ну и не надо. А вот на самом деле хотим в Европу-то. Хотим! И Путин подчеркивает, что хотим. Если хотим, так соблюдайте правила, которые там установились.

ПШ: Какие?

НБ: Соблюдайте права человека. Демократические институты. Четырнадцатый протокол подпишите.

ПШ: До сих пор ведь не подписали.

НБ: Не подписали. Это просто позор. Когда 46 государств ждут одну Россию, которая блокирует работу по правам человека. Персонально блокирует. Из вредности.

ПШ: Почему? Как вы это объясните?

НБ: Чтобы показать свою значимость.

ПШ: Да? А я, например, иначе объясняю.

НБ: А вы хоть понимаете, о чем протокол? Да не в деньгах дело. Вы хоть понимаете, о чем речь в протоколе? В протоколе речь идет о том, чтобы ускорить процесс рассмотрения решения. Там тысячи людей просто ждут правосудия. Потому что не могут его получить. Потому что по действующим правилам есть три судьи по одинаковым вопросам. Ваш дом разрушили снарядом из российской пушки, и вы сказали, что это российские военные виноваты. Вы — не гражданин. И вам присудили три тысячи евро. Точно такой же дом рядом разбили. Решение можно принять по аналогии: если и у вашего соседа, вам тоже могут выплатить. И это может решить один судья. Вот суть протокола. Разрешить одному судье решать одинаковые вопросы. Нет. Россия не дает.

ЛГ: Паша прав.

НБ: А что чеченцам не надо получить деньги за свое жилье?

ПШ: Надо.

НБ: Ага. То есть вы считаете, что если ваш сосед получил деньги за дом, то соседу слева не надо платить?

ЛГ: В смысле, почему мы тормозим…

ПШ: Не потому, что они не понимают чего-то.

НБ: Они отлично понимают. Они не хотят.

ПШ: Дорого.

НБ: Вот смотрите: Россия — член Совета Европы. Она согласилась играть по этим правилам, когда вступила. Вот вы начали играть в футбол, а по ходу дела пытаетесь менять правила, говорите, что неправильно все. И то не так, и это.

ПШ: Я понимаю, когда в очередной раз кому-то из наших лидеров приносят бумагу и говорят, что надо подписать. Будем подписывать? А сколько это стоит? Цена вопроса? Смотрите, там сто тысяч миллионов…

НБ: «Булава». Сравните!

ПШ: Нет. Булава — это другой вопрос. А первый вопрос — вот человек пришел с поправкой…

ЛГ: Если сравнивать с футболом, то легче подкупить судью.

ПШ: Конечно!

НБ: О Боже! Ничего мы не выиграем. Надо настроиться. Если мы хотим жить в цивилизованном мире, числиться демократическим государством, признавать правила международного сообщества, надо по этим правилам жить и их принимать. Надо сначала научиться жить по правилам. Войти в эту цивилизованную семью и доказать, что мы работаем по правилам, так же как и любая другая цивилизованная страна. И только после этого, когда мы интегрируемся на равных, понять, какие правила нужны, и тогда предлагать какие-то усовершенствования. Вот пока совершенно непонятно, зачем нужны какие-то новые договоры.

ПШ: Знаете, чего я боюсь? Я боюсь, что цена вопроса настолько высока, что наши начальники скажут: к черту эту Европу.

НБ: А мне кажется, Медведев сейчас пойдет на то, чтобы отделиться от Путина и доказать, что Путин не принимал протокол. А он демократ и либерал, и европеец. И так сказать, инициирует подписание протокола.

ПШ: Вы на это надеетесь?

НБ: На что-то надо надеяться!