Многие из тех, кого сегодня называют приднестровцами, родом из разных концов бывшего СССР и других стран: Молдавии, Украины, России, Болгарии. Часть из них — военные пенсионеры, осевшие здесь на закате своей карьеры. Другие — наемные работники, прибывшие на берега Днестра в период бурно развиваемой усилиями Советского Союза индустрии края. Полиэтнизм был свойствен этой территории всегда. Великие переселения народов, многочисленные набеги и чужестранные владычества сварили в котле Приднестровья микс из десятков национальностей.
Говорить о чистоте «родословной» здесь не приходится. Поэтому воцарившаяся в головах некоторых молдавских политиков идея о превосходстве одной национальности над другими не могла не резануть по живому. Так оно и произошло.
Протестуя против дискриминационных положений закона о языке, принятого парламентом Молдавии, и тотальной румынизации, приднестровцы в начале 90-х годов создали свое государство. Они выдержали месяцы, годы провокаций и террористических вылазок, потеряли сотни людей в развязанном Кишиневом вооруженном конфликте. За эти годы местные промышленники и предприниматели научились выживать в самых сложных условиях, когда после очередного витка экономической блокады, устроенной правым берегом, приходилось заново налаживать партнерские связи, завоевывать рынки сбыта, объясняя клиентам: срыв поставок происходит не по нашей вине.
Простые граждане сегодня вынуждены получать одновременно несколько гражданств и иностранных паспортов, для того чтобы иметь возможность выехать за пределы своей обложенной блокпостами и таможнями родины. За особую виртуозность и талант среди приднестровцев почитается умение получить российское гражданство. Иногда складывается такое ощущение, будто ответственные за его предоставление люди все время боятся сесть в тюрьму за растрату гордого звания россиянина. В последнее время в республике как страшилку из уст в уста передают историю о неком законе, подписанном президентом РФ. В нем якобы говорится, что для того, чтобы получить российское гражданство, надо аргументированно доказать сотрудникам посольств, что ты являешься «профессиональным соотечественником».
Правда это или нет, доподлинно неизвестно. Но многие жители республики всерьез задумались над вопросом: собственно, кто же они — профессионалы или любители?
Раздумья приводят к весьма витиеватому ответу: в нашем «любительстве» к России приднестровцы, безусловно, уже стали профессионалами. Какие бы холодные ни дули ветра, мы все равно с упорством смотрим на северо-восток в надежде уловить в Белокаменной хоть малейший намек на готовность признать независимый статус Приднестровья. Несмотря на сильное давление со стороны Евросоюза, Кишинева, Бухареста, мы твердим: здесь русский дух, здесь Русью пахнет. На том стояли и стоять будем.
Каждый год в последний день июля в ПМР отмечается день миротворца. В этот день в 1992 году российские военные вошли в регион и встали между противоборствующими сторонами, остановив уничтожение жителей левого берега. С тех пор здесь не раздалось ни единого выстрела, не погиб ни один человек. Мы это чтим и помним.
Российский бизнес, пусть и не очень активно, но все же участвует в экономическом развитии республики. Несколько лет действует программа гуманитарной помощи Российской Федерации региону: она идет на надбавки к пенсиям и дополнительное питание в детских и лечебных учреждениях. Но ответ на самый главный вопрос: когда же приднестровцы смогут стать полноправными членами своего государства, а не какими-то «полугражданами», «сепаратистами», «контрабандистами» — мы никак получить не можем.
В политически нестабильной Молдове происходит постоянное усиление тревожных националистических тенденций, однако Приднестровье упорно пытаются туда запихнуть, невзирая на ясно высказанное категорическое нежелание жителей ПМР «влиться» в состав соседней республики.
Признание нас в качестве независимого государства Россией, которую мы двадцать лет искренне считаем главным гарантом мира и безопасности в регионе, стремление к сближению с которой приднестровцы подавляющим большинством подтвердили не на одном плебисците, к сожалению, так и остается всего лишь оптическим миражом. Но мы, как и прежде, продолжаем верить и надеяться, что интересы населения республики рано или поздно будут учтены.
Пока же этого не произошло, приднестровцы на свое двадцатилетие пригласили гостей, прошли военным парадом по главной площади Тирасполя, развернули музыкально-ярмарочные подворья, накрыли столы прямо на центральных улицах городов, наготовили шашлыков и кырнэцей (колбаски на гриле), ударили в небо праздничным салютом. Им есть чем гордиться: они избежали участи покоренной территории, остановили геноцид, отстояли и доказали свою независимость во всех сферах жизни.
Мы прекрасно помним, что в 2008 году с разницей в шесть месяцев была признана независимость трех государств — Косово, Абхазии и Южной Осетии. Утверждать после этого, что Приднестровье не имеет права на самоопределение, — значит своими руками приводить в жизнь практику двойных стандартов в международных отношениях и международном праве. Мы-то это понимаем.
Когда же это поймут другие? Неужели для этого понадобится еще два десятка лет?
Воистину, как сказал один философ: каша в голове. Надо мирно жить и улучшать жизнь населения. Тогда всё изменится. Кто в советское время поверил бы, что Малазия станет местом паломничества туристов из России? — подняли бы на смех! А они за какие-то 20-30 лет преобразили страну. Желаю приднестровцам мира, благополучия, и развития в рамках мировой цивилизации. И чтобы деньги менялись во всех обменниках. Как в Малазии.
Воистину, как сказал один философ: каша в голове. Надо мирно жить и улучшать жизнь населения. Тогда всё изменится. Кто в советское время поверил бы, что Малазия станет местом паломничества туристов из России? — подняли бы на смех! А они за какие-то 20-30 лет преобразили страну. Желаю приднестровцам мира, благополучия, и развития в рамках мировой цивилизации. И чтобы деньги менялись во всех обменниках. Как в Малазии.