На главную

Доллар = 76,42

Евро = 82,71

19 марта 2024

Общество

разместить: Twitter Facebook ВКонтакте В форуме В блоге
быстрый переход: Верх страницы Комментарии Главная страница
Личный кабинет автора
А Б В Шрифт

Женская колония ИК-14 остается в центре всеобщего внимания

Евгения ХАСИС,

заключенная ИК-14 (Мордовия)

«Комиссии и журналисты уедут, а мы останемся»

Правозащитник Алексей Барановский поговорил с Евгенией Хасис — еще одной заключенной, содержащейся в мордовской женской колонии №14, расположенной в поселке Парца, где отбывает наказание Надежда Толоконникова.
«Комиссии и журналисты уедут, а мы останемся» 25 сентября 2013
Никто, даже резкие противники Надежды Толоконниковой, не сомневаются: все, что написала участница Pussy Riot о жизни в мордовской женской колонии, правда. Общество вот уже который день обсуждает страшные подробности быта заключенных в ИК-14, в поддержку Толоконниковой идут пикеты, собираются подписи в ее защиту. Правозащитники и правоохранители обещают провести проверку фактов, о которых написала Надежда. Но вряд ли им удастся добиться от других заключенных таких же признаний — у тех, кто сидит долго, другая жизнь и другие правила. Алексею Барановскому удалось поговорить с Евгений Хасис, которая отбывает наказание вместе с Надеждой Толоконниковой. Она иначе смотрит на происходящее — ведь ей придется жить в колонии до 2027 года.

— Ты можешь рассказать, что происходит в колонии в связи со всеми событиями, связанными с Надеждой Толоконниковой?

Могу рассказать, но думаю, что это вряд ли понравится либеральной общественности и тем людям, которые поддерживают Надю.

Про то, что положение Нади в колонии, мягко говоря, исключительное, говорилось в прессе неоднократно. Все ее требования и пожелания относительно нее самой администрацией выполнялись. То есть у Нади все было вполне хорошо в плане быта и режима по сравнению со всеми остальными...

— А как к этому относились все остальные заключенные?

Спокойно. Мол, ну вот ты для себя что-то «выкружила» — молодец. Но нам-то что до того? Ничего. Остальные все так же продолжают жить согласно режиму, красиво встречать очередную комиссию, красиво ходить строем и так далее. И тут ни с того ни с сего, как гром среди ясного неба, Толоконникова (у которой по режиму и быту все хорошо) объявляет голодовку, не выходит на работу и заявляет какие-то требования от лица всех заключенных. Это было бы оправданно, если бы после этого она, обладая авторитетом среди заключенных, вывела бы всю колонию (или хотя бы свой отряд) на плац и все заключенные подтвердили бы озвученные ею проблемы и требования. Но никто не выходит.

— Почему?

Потому что, во-первых, она здесь не авторитет, а во-вторых, Надя весной вместе со всеми СМИ и правозащитниками уедет, а мы все тут останемся жить, как и прежде... Сейчас Надя себя ведет ровно в стиле того сообщества, из которого она попала за решетку. Она ведет себя как современный художник, творец современного искусства, которое никто, кроме его создателя, не понимает и не принимает. Ну представьте себе картину: молоденькая девочка с очумевшими глазами ни с того ни с сего хватает свой матрас и начинает бегать по баракам с криками: «Женщины, я вас спасу! Женщины! Я за вас!» — это в прямом смысле слова. Женщины при этом смеются и закрывают двери, чтобы она не мешала им заниматься хозяйственными делами, а она продолжает бегать дальше. Осужденным, за которых Надежда якобы радеет, такая «правозащита» не нужна. При этом Надя это все прекрасно знает. И понимает, что если здесь за колючей проволокой есть проблема, то ее нужно здесь и решать, тихо и изнутри. Такие тут правила жизни и выживания. Но она все это вывалила наружу не для решения проблем заключенных колонии, а сугубо ради внешнего (за пределами учреждения) скандала.

— А бытовые проблемы, о которых Толоконникова говорит в своем письме, имеют место быть?

Быт в колонии труден и непрост — да. Есть моменты, которые многим бы хотелось изменить, — да. Есть бытовые и режимные вопросы, которые хотелось бы улучшить, — да. Но таких моментов и вопросов и в обычной (вольной) жизни у каждого человека много. Только окружающий нас здесь мир в разы меньше и ограничен забором. Тут не все легко и просто, но в целом можно приспособиться, не унижаясь и не теряя достоинства, найти те механизмы, которые здесь есть для решения многих проблем, в том числе и бытовых.

— Как, на твой взгляд, ситуация будет развиваться дальше?

Ну, сейчас вот в очередной раз приезжают Масюк и Каннабих, которые в очередной раз установят, что нарушений нет. Все друг другу поулыбаются, приедут журналисты, посмотрят на Наденьку, она даст интервью, после они там, на выходе, будут рассказывать, что мы все «бессловесные рабы» и безвольные животные, которые послушны творящей бесчинства администрации, а Надежда — это такой луч света, который пытался нас всех спасти. Как итог — Толокно обновит свой имидж, а колония продолжит жить своей жизнью. И это все понятно. Но, Надь, мы-то тут все при чем?

— А как Толоконникова относится к поднявшемуся скандалу?

Думаю, сама Надя с радостью бы от этого всего отказалась, судя по ее состоянию, по тому, как она сейчас мечется по колонии. Она, как мне кажется, не сильно рада тому, что ей пришлось стать объектом пристального внимания со стороны администрации колонии и всего ГУФСИН Мордовии. Она скорее бы хотела просто спокойно досидеть свои полгода и вернуться к дочери. И мне лично непонятно, зачем близкие люди засовывают ее в тиски. Кто-то хоть один подумал, что Надя Толоконникова — это не бренд, а живой человек? Если Верзилов и компания сидят в Интернете и все это раздувают, то она-то находится здесь. Она словно чужеродный организм, который пытается здесь — в реальном мире колючей проволоки, режима и конвоя — жить по законам виртуальной реальности. А нам, с одной стороны, смешно, а с другой стороны, плакать хочется, потому что жалко ее...

— На тебе все эти события отражаются?

На мне — так же как и на всех остальных. Завтра приедут журналисты, представители Совета президента по правам человека, готовимся к приезду гостей, приводим себя и окружающий нас мир в порядок, живем по режиму. (Смеется).


Материал подготовил Алексей Барановский

Комментарии
qjuby
Другими словами: незаконные требования со стороны администрации обычное дело, жаловаться на нарушения закона некому, рука руку моет, то что для вас дико там становится нормой, людей держат как рабов или человеческий материал, на котором набивают карманы, давят постоянным страхом, отказывающихся от режима забивают и пытают, умирают все от сердечной недостаточности даже от туберкулёза официально ни кто не умирает хотя там его эпидемия из-за условий. Закрытая система в которой удобно скрывать преступления если делится с кем надо, а других там и нет.
Для добавления комментария необходимо войти на сайт под своим логином и паролем.

Особые темы

Как отношение человека к детям-аутистам влияет на его восприятие ситуации в Крыму

Дуня СМИРНОВА,
сценарист, кинорежиссер, учредитель фонда «Выход»
«У нас с толерантностью очень плохо. Тотально»
«У нас с толерантностью очень плохо. Тотально»
8 июля 2014

Интервью с кандидатом в члены Общественной палаты РФ нового созыва

Елена ЛУКЬЯНОВА,
доктор юридических наук, директор Института мониторинга эффективности правоприменения
«Общественная палата — это место для пассионариев»
«Общественная палата — это место для пассионариев»
13 мая 2014

Знаменитая «Санта-Мария» обнаружена спустя 522 года после своей гибели

«Особая буква»
Обломки легенды
Обломки легенды
13 мая 2014

Если не Асад, то кто?

Виталий КОРЖ,
обозреватель «Особой буквы»
Горе-выборы побежденным
Горе-выборы побежденным
8 мая 2014

Государство берет под контроль Рунет: серверы планируют перенести в РФ, контент — фильтровать

«Особая буква»
Власть расставляет сети для Сети
Власть расставляет сети для Сети
29 апреля 2014

Новости