Проблема мусорных свалок. Продовольственная безопасность. Пьянство в России

Можно ли побороть пьянство в России?

ЛГ: Часть третья. И она, как мне кажется, самая тяжелая, потому что этот вопрос стоит и никак не хочет «падать». Кто-то называет его вечным. Это пьянство наше российское. Нет, не российское — русское пьянство, поскольку все люди, которые живут в России, — они, на мой взгляд, русские. Не важно кто, но русские.

Недавно в одном из приходов одной из российских областей священник боролся, боролся с пьянством — и закрыл приход, потому что не смог побороть пьянство прихожан. Теперь прихода в этом поселке нет. Вот такая история. И одна из центральных российских газет — «Комсомольская правда» — в связи с этим задает вопрос: можно ли побороть пьянство в России? Я знаю, что многое делается. Я знаю, что Государственная дума изо всех сил борется с этим злом — в частности, с пьянством несовершеннолетних. Так можно ли побороть пьянство в России?

АП: Не знаю, можно ли, но нужно.

ЛГ: Это понятно, что нужно. Можно ли?

АП: Я сейчас веду проект нашей партии; он называется «Народный контроль». Мы провели восемь рейдов в нескольких областях, проверяя, продают ли магазины пиво, водку и прочее несовершеннолетним. Мы проверили 32 магазина. Как вы думаете, в скольких продавали?

ЛГ: В 30.

АП: Почти угадали. В 28. Я думаю, продали бы во всех, если бы мы не заходили в эти магазины с телекамерами, с работниками милиции, потому что те 28 продаж были зафиксированы. Если продавец продал пиво несовершеннолетнему, на него налагается штраф в 2 тысячи рублей. Если он продал водку — в 3 тысячи. Продавец брал паспорт, спрашивал. Он знал, что по закону надо потребовать паспорт. Открывал, закрывал — и продавал. Когда я спрашивал у женщин, неужели они не понимают, что продали спиртное ребенку, своему ребенку, они говорили, что надо как-то кормиться, хотя по большому счету с бутылки водки ничего не имели. Как правило, в супермаркетах дело обстоит несколько иначе. Там уже научены. А небольшие магазины шаговой доступности, киоски — продают. Еще мы сделали такую сеть продаж, что торговые точки со спиртным пришли в учреждения культуры, в детские дошкольные учреждения... Они есть около школ, в спортивных объектах. Надо бы их оттуда убрать.

ЛГ: Так все об этом и говорят. Есть закон, который надо соблюдать. Столько-то метров от школы…

АП: Такого закона нет. Мы только все время говорим об этом законе. Есть законопроект, который был принят в первом чтении. В июне мы собираемся принять его во втором чтении. Но там нужно… Почему мы пока не приняли его во втором чтении? Не из-за того, что есть лобби с той стороны. Оно, конечно, есть, но дело не в этом. Мы хотим приравнять пиво к алкогольным напиткам. А это другой закон, который тоже прошел первое чтение и в июне пройдет второе. А уж этот закон и второе, и третье чтение пройдет в нашей редакции. Мы там хотим довести ответственность тех, кто продает, до уголовной. Именно так обстоит дело в хваленых демократических странах, таких как Америка, Англия и так далее. Там это уголовно наказуемое деяние.

ЛГ: А как это будет исполняться? Ну хорошо, сегодня прошла проверка. Завтра ее нет. Все равно будут продавать. Или будут бояться?

АП: Тут вы правы. Нужно, чтобы боролось все общество, какие-то органы, общественность...

ЛГ: Потому что в хваленых демократических странах, если я стою в очереди за подростком и вижу, что продавец продал ему бутылку, я выйду и позвоню в полицию.

АП: И никто вас не назовет стукачом или агентом КГБ. Правильно? Если общество не скажет… Я недавно прошел предвыборную кампанию. Довелось мне встречаться со школьными коллективами, с родителями. Там я получил полное одобрение всех тех мер, которые мы принимаем, и лес рук, когда спросил, кто пойдет в общественный контроль, чтобы контролировать эту ситуацию, хотя бы на начальном этапе. Потому что нам нужно обязательно задокументировать этот проступок — продажу спиртного несовершеннолетнему.

ЛГ: А если государственная монополия на спиртное? Будет легче? Я лично сторонник государственной монополии.

АП: Это несколько другое.

ЛГ: Оно связано.

АП: Вы знаете, я вообще против государства в бизнесе...

ЛГ: Это понятно.

АП: …Но вопрос о государственной монополии на производство спиртных напитков я бы рассмотрел.

ЛГ: Потому что, в конце концов, экология и здоровье с этим тоже связаны.

АП: Чем больше мы вводим запретов на продажу или, скажем, на улучшение качества водки, тем больше паленой водки к нам приходит. Тем больше ее становится.

ЛГ: Но там, в хваленых западных демократических странах, как-то с этим справляются. Они как-то это побороли. Я думаю, у них тоже… Все в мире одинаковы. Когда соблюдать закон выгодно (во всех смыслах этого слова), его соблюдают. Когда невыгодно, когда человек видит, что он может нарушить закон и ему ничего за это не будет, он его не соблюдает. Такова человеческая натура.

АП: Да, я понимаю. Так оно и есть.

ЛГ: Так можно победить алкоголизм?

АП: Я человек позитивный...

ЛГ: Оптимист.

АП: Да, оптимист. «Будет еще хуже?» — спрашивает пессимист. «Будет, будет!» — говорит оптимист. Я думаю, что победить алкоголизм можно. Но только в том случае, если не ограничиваться одними запретами.

ЛГ: Спасибо большое. Я напомню, что сегодня у нас в гостях был член комиссии по собственности, депутат Государственной думы от партии «Единая Россия» Алексей Плахотников. Ждем вас снова.

Материал подготовили: Мария Пономарева, Лев Гулько, Сергей Лихарев, Алексей Козин, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Ольга Азаревич, Лидия Галкина, Александр Газов