А оппозиционерам тем временем нужно ответить на непростой вопрос: выходить всем миром на баррикады за Удальцова или нет? Кто его защитит? И в каком количестве?
Разные уважаемые люди даже рассказывают мне о спорах, разгорающихся в либеральных коллективах по данному вопросу. Кто-то полагает, что оппозиция сплотится, кто-то в этом сомневается. У меня же особенных иллюзий на этот счет нету. Никакого единого фронта борьбы за Удальцова не будет. И тем более единого и многотысячного. По разным причинам.
Во-первых, многотысячность, увы, затухла. Эйфория декабрьских митингов прошла, а после уныло-депрессивной акции в сентябре я думаю, что желающих выходить на улицы по какому бы то ни было поводу у нас осталось совсем мало.
Во-вторых, Удальцов — не всеобщий кумир. Стотысячные манифестации в Москве были возможны только потому, что власть в тот момент всех конкретно достала. И людям надоели эти Путин с Медведевым со своими рокировочками. Лидеры оппозиции не имели к этому по большому счету никакого отношения.
Все прекрасно помнят, что еще год назад с Удальцовым на Триумфальную или на «День гнева» выходили три сотни сторонников. И все, кто был в декабре на Болотной — на первом большом митинге, — так же прекрасно помнят, что там вообще ни черта не было слышно. Кто что говорил на трибуне, мы узнали потом, придя вечером домой замерзшие, но довольные. Речи были не важны, ораторы не имели никакого значения. Важно было единство и ощущение того, что нас внезапно оказалось много.
Но лидеры оппозиции это приняли на свой счет и до сих пор полагают, что за ними миллионы. Миллионы не за ними, а против совсем других людей. А оппозиционные лидеры лидерами-то стать и не смогли! Вот в чем штука!
В-третьих, Удальцов — предводитель только одного конкретного ответвления протеста. Сила и одновременно слабость митингов зимой была в том, что они напоминали Ноев ковчег. Там были все: либералы, националисты, геи, коммунисты, анархисты, пиратская партия — и так без конца. Их объединяло общее недовольство, но отнюдь не общие симпатии. И при всем уважении к харизме и несгибаемости Удальцова для большинства из присутствующих он человек чужой. Как и любой другой оппозиционный деятель. Каждый из них представляет какую-то отдельную, ограниченную группу, а остальные просто терпят его ради того, чтобы всем вместе создать массовость. Так что «умирать» за Удальцова желающих много не будет.
Хотя, конечно, многое будет зависеть от степени жесткости, которую проявит в отношении него власть. Чтобы оппозиция вновь всколыхнулась, должно произойти что-то действительно яркое, жестокое, уж извините. Тогда есть шанс, что дело не ограничится одиночными пикетами у здания Следственного комитета.
В самом деле, произвол власти не может не возмутить. И можно быть несогласным с идеями Удальцова или с его поведением, но, если человека ни за что ни про что бросают в каземат, как не возмутиться! Такое способно объединять. Вон ведь акция Pussy Riot сама по себе почти ни у кого симпатии не вызвала, но поддержка у девушек была широкой — потому что против них творили что-то совершенно вопиющее.
Но! Даже в их поддержку никаких 100-тысячных маршей не было. Даже в сентябре на «Марше миллионов» эта тема толком не прозвучала. Как не вышло массового протеста против «дела ЮКОСа». Как нет никакого массового движения в поддержку томящихся с мая задержанных по не менее позорному «болотному делу». А ведь там повязали участников тех самых митингов, на которые все оппозиционеры ходили!
Повязали людей самых разных. То есть затронули, по идее, почти все протестные слои и группы. Взяли в плен фактически братьев по протесту — ведь те, кто там был, тоже могли оказаться на их месте. Но никаких масштабных действий не видно.
Так что и Удальцову особо рассчитывать не на что. Увы и ах.
Материал подготовили: Антон Орех, Александр Газов
Комментарии