О государстве, интеллигенции и активной гражданской позиции

Сергей Юрский, ч. 2

— Стоит ли так однозначно хоронить интеллигенцию, ведь люди не перестают читать, думать, спорить? И молодежь наша гораздо умнее и образованнее, чем принято считать… Общественный интерес сохраняется…

Я очень рад за вас, потому что я вижу в вас оптимистку. Я с огромным удовольствием опирался бы на оптимистов, тем более на оптимисток. Женщинам я больше доверяю. Мужчины, мягко говоря, опростоволосились как идеологи, пророки. Чего-то не хватило.

То, что вы называете общественным интересом, я называю другим словом, подменившим общественный интерес. Мода. Есть мода. Она создается средствами массовой информации, рекламой и разными другими вещами. А модные платья покупают те, у кого есть время и средства этим заниматься. Их покупают, потому что необходимо иметь модное платье, но почти не носят. У меня есть этому доказательства. Носить модные платья чаще всего неудобно.

Поэтому книги… Я бывал на книжных ярмарках, бывал и их участником. Наблюдал — и поражался. Я поражаюсь и зрителю, битком набивающему театры, и все-таки говорю о кризисе театра. Это вопрос подмены модой общественного интереса. Глубинные вещи подменяются внешними, насаженными сверху. Не властью, а общественной обязанностью, которая очень сильна.

— Может быть, мода на порядочность…

Тут я с вами соглашусь. Это прекрасная идея — путем сегодняшних трансформаций, я бы сказал — мутаций, попробовать вернуть моду на порядочность. Я ее поддерживаю. Но откуда зайти, не знаю. Потому что мода на порядочность требует очень длительного доказательства того, что ты ее принял. Ведь если это действительно мода, то она меняется посезонно. Есть мода на осеннюю порядочность — замечательно. Но если зимой мы будем ждать другой моды, то это опасно. Но я надеюсь на вас. Лично на вас.