Особое видео: Еженедельная передача RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Россия — одна из самых коррупционных стран в мире

ЛГ: Еще одна тема, которой мы не можем не коснуться, — это, конечно, коррупция, которая вечна. 18 октября объявили о раскрытии аферы по хищению более миллиарда рублей. Если быть точным — 1 млрд 250 миллионов. Мошенник, предъявив фальшивые платежные поручения от имени Пенсионного фонда, перевел эту сумму на счета одной из коммерческих фирм. Однако Центробанк успел приостановить, слава Богу, транзакцию и заблокировал счета. Сейчас идет расследование. Это раз. 

А во-вторых, несмотря на попытки президента привить отечественным чиновникам финансовую дисциплину и совершенствовать антикоррупционное законодательство, ситуация со взяточничеством в России лучше не становится. Есть ежегодное исследование восприятия уровня коррупции населением, Transparency International делало это. Самыми благоприятными с точки зрения самого факта наличия коррупции стали Новая Зеландия, Дания, Сингапур. Наша страна по традиции в аутсайдерах списка. Соседствуем с Кенией и Украиной. А замыкают список Афганистан, Сомали. Мы на 146-м месте. Были на 147-м, между прочим. 

ВР: Еще сто лет, и мы будем на 46-м месте. 

ЛГ: Да. Только жить в эту пору придется, к сожалению, не нам. 

ВР: Что тут сказать. Это смешно просто, эта история. Данные Transparency International, что объем российской коррупции — 300 млрд долларов в год. Это 9 трлн рублей. Это больше размера Федерального бюджета. А вы мне рассказываете. Методика Transparency International очень простая: они делают анонимные опросы граждан. 

ПШ: И складывают?

ВР: Ну кто будет врать, если анонимно? Говорят как есть. Они делают это по единой методике во всех странах. Это все проверяется. Более того, Александр Буксман — первый заместитель генпрокурора — пару лет назад назвал цифру 270 млрд долларов. Это сопоставимая цифра. Это данные Генпрокуратуры. Я верю нашей Генеральной прокуратуре, когда у нее местами прорываются правдивые признания. Более того, Чайка на днях сказал, что, если мы начнем реально бороться с коррупцией, то сядут все. 

ПШ: Это было. Но там же не рейтинг коррупции — там же рейтинг восприятия коррупции.

ВР: Это связанная вещь. Мнения складываются из практики. Люди говорят. Их спрашивают: давали ли вы взятку? А они говорят, что да. А вы мне рассказываете эту смешную историю про миллиард рублей.

ЛГ: Это не я. Это газеты. 

ВР: Ну тем более смешно. 

ПШ: А что нужно делать? 

ВР: Как наши говорят начальники-идеологи: «А что страшного в авторитаризме? Вот Китай авторитарный. Смотрите, как хорошо развивается». 

ЛГ: Да руки там рубят и головы.

ВР: Я говорю: ребята, да я «за» — давайте китайскую модель. Мэр Шанхая расстрелян! Жена пожизненно в тюрьме! Все имущество конфисковано!

ЛГ: Вы это на кого намекаете сейчас? 

ВР: Я намекаю на мэра Москвы. Если бы мэр Москвы такое сейчас чудил в Китае, то он бы давно покоился, а его имущество было бы в казне. У них пять министров, которые распределяли дорожные подряды, министры дорожного строительства расстреляны. У них глава «Синопек» — глава одной из госкомпаний нефтяных — пожизненно сидит. У них мэр Пекина пожизненно сидит. Но только вас всех посадят, кому повезет, а кому не повезет — того расстреляют. 

Знаете, как у них борьба идет с коррупцией? У них политбюро девять человек. Постоянный комитет. Из них номер пятый — глава партийной комиссии. 

ЛГ: Это серьезно.

ВР: Это серьезно все. Ему подчинены МВД, ФСБ, их прокуратура и следственные все органы. Сверху донизу. Они мониторят Интернет. У них недавно мужика посадили, несчастного. И что он сделал — пришел на конференцию в дорогих часах. 

ЛГ: Опять намекаете? 

ВР: Мало того что в часах. Он еще пачку сигарет положил перед собой. 

ЛГ: «Данхил»? 

ВР: Не Данхил. Какие-то местные сигареты с пандой или с Великой стеной. В общем, дорогие. Взяли на второй день. Сидит, бедолага. Правда, дали всего три года. Поэтому, если посмотрим на российский рейтинг, то… мы на 146-м месте. Китай тоже не ахти, но все-таки на 79-м. Поэтому я говорю, что, ребята, я «за». 

«Единая Россия» недавно обменивалась опытом с Китаем. Два дня у них был семинар. Они говорили: ребята, мы будем перенимать китайский опыт. Вперед! Как Путин говорит: «Где посадки? Где расстрелы?» Я только «за».

ПШ: Хорошо, а что тогда делать? 

ВР: Почему у нас это происходит? Потому что в Китае руководит страной не бюрократия. Вот это мало кто понимает. В России кто руководит? Чиновник. В Китае не чиновник руководит страной — страной руководит компартия. У них в Политбюро нет ни одного чиновника. Политбюро состоит из секретарей партийных, а госаппарат подчинен компартии. Поэтому партия очень жестко контролирует аппарат и в том числе процессы коррупции. 

Я же не призываю к советскому прошлому. Хотя даже советское лучше, чем нынешнее. В Китае не чиновники руководят. У нас чиновники. У них жестко запрещено совмещать бизнес и госслужбу. Даже через детей, племянников и зятьев. За это сажают и расстреливают. У нас чиновник, который не занимается бизнесом, — это лузер, лох и придурок. Потому что если мэр Москвы, глубоко нами уважаемый, показывает пример, как его жена за три года стала долларовой миллиардершей, то почему мэр Урюпинска не может делать то же самое на своих угольных закупках для своих котельных? Такого в Китае представить невозможно. 

Если вы спросите меня, что надо делать для борьбы с коррупцией, отвечу: начать надо с них. С тех, кто об этом больше всего говорит. Они и есть коррупционеры. В Китае нет ни одного министра, который входил бы в совет директоров компаний. У нас все: Нарышкин, Шувалов, Жуков, Кудрин, Сечин. Все, в кого ни плюнь, входят в органы управления госкорпораций и госкомпаний. Вот вам и коррупция. 

ЛГ: Ну ладно. Бог с ним, с Китаем. 

ВР: Опять Бог с ним, с Китаем.

ЛГ: Нет-нет. Я сейчас не о Китае. Мы же сейчас стремимся на Запад. 

ВР: Да ладно. Мы стремимся на Запад? 

ЛГ: Конечно.

ВР: Об этом сегодня сообщили? 

ЛГ: Это давно было известно.

ПШ: Ну вот в Прибалтике как-то решили проблему коррупции. 

ВР: Во-первых (будете смеяться), у них демократия и у оппозиции — свобода слова.

ПШ: Да.

ВР: Это, кстати, имеет смысл, как выясняется. Во-вторых, я разговаривал с премьер-министром Эстонии. Как вы, говорю, победили коррупцию? Ответ: «А у нас сто процентов документооборота в Интернете». Электронное правительство. То есть у них получение разрешений и всех бумажек и так далее… Граждане не заходят к чиновникам — все по Интернету. Все электронные письма. И сайты ведомств открыты. То есть ты регистрируешь свое письмо, ты видишь, к какому чиновнику оно попало, какое принято решение. И ты получаешь ответ.

ПШ: Технология.

ВР: Технология, да. Электронное правительство — это не так дорого. Это не сложно сделать. Причем Евросоюз им оплатил. Они везде ввели. И сейчас невозможно дать взятку: как ты дашь взятку, если ты человека не видишь?

ЛГ: Это человечнее, чем в Китае. Согласитесь.

ВР: Да. Но я и за китайский вариант. На худой конец. Расстрелы на площадях, как у них.

ПШ: Об электронном правительстве ходили разговоры. Какие-то программы принимались.

ВР: Так у нас разговоры ходят про все. Я могу у нас перечислить много разговоров, которые ходят. Модернизация… Слышали? 

ПШ: Слыхал такое слово.

ВР: Вот-вот. Теперь грозятся, что у нас модернизация будет. 

ЛГ: О смертной казни мы поговорим в следующей части нашей программы.