Власть «назначает» заказчиков громким убийствам

По словам аналитика, сказанным в статье для сайта grani.ru, начиная с громкого убийства Дмитрия Холодова 1 марта 1995 года, если расследование все же доходит до уровня заказчика, оно всякий раз упирается в некий простой тупик: а какие, собственно, мотивы, двигали осужденным? Зачем некоему Колчину было готовить убийство Галины Старовойтовой? Что такого сделал журналист «МК» Дмитрий Холодов полковнику ГРУ Поповских и его друзьям?

Или взять последнюю «сенсацию» с отставным уже полковником несуществующей ныне милиции Дмитрием Павлюченковым — с какого боку он так возненавидел Анну Политковскую, чтобы нанимать исполнителя Рустама Махмудова, обеспечивать прослушку  и массу других деталей для успеха предприятия? Какая им всем в подобных делах корысть (учитывая все же психическую вменяемость)? Ведь Павлюченков на процессе, который провалился в Московском окружном суде, был засекреченным свидетелем — неужели, пишет Мильштейн, он «засекретился», чтобы обмануть следствие и снять с себя вину?

По словам журналиста, выявленные заказчики «в лучшем (для прокуроров) случае исполнители, передаточные звенья, профессионалы на подхвате. А за ними маячат совсем другие люди, которых иногда даже обвиняли вслух, но дальше разговоров дела не сдвинулись. Да и кто посмел бы публично обвинить таких людей?»

Мильштейн, обходясь без фамилий, все же указывает на многим ясные лица: «лучший министр обороны всех времен и народов. Один из ветеранов нашей политической сцены, лидер парламентской партии. Самый эффективный региональный менеджер федерального уровня. У них были личные счеты с погибшими, это общеизвестно, но это знание ни на шаг не приближает нас, а также следователей к разгадке политических убийств».

Разгадка этого «неприближения» также на поверхности: «…абсолютная неприкасаемость… персонажей, которых и допросить-то толком невозможно… молчание убийц: даже тем, кого посадили, по-видимому, проще отсидеть по 20 с лишним лет, чем назвать имена, если им эти имена вообще известны. Наконец, тотальное равнодушие социума к самим жертвам».

Громкие дела оставляют заказчиков «за портьерой», по мнению эксперта,  оттого что нет в обществе серьезного давления на власть, и «организаторы самых громких преступлений могут чувствовать себя в полной безопасности и даже безнаказанно глумиться над памятью погибших. С хладнокровным интересом наблюдая, как разваливаются в судах очередные дела».